| Психолог | Дата: Пятница, 14.10.2016, 19:44 | Сообщение # 1 |
 Старожилы
Группа: Психолог
Сообщений: 1913
Награды: 289
Репутация: 65
Статус: Offline
| «…Осуществление подсознательного выбора любовного аддикта имеет в своей основе взаимность, так как его также выбирают аддикты избегания, которые ориентируются на определённые характеристики любовного аддикта. Для аддикта избегания характерны следующие черты:
1. Уход от интенсивности в отношениях со значимым для себя человеком, непереносимость этих отношений и создание интенсивности в аддиктивных реализациях вне этих отношений. Чтобы избежать интенсивности в отношениях со значимым человеком (любовным аддиктом), аддикт избегания проводит время в другой компании, на работе, в общении с друзьями. Аддикция отношений со значимым человеком для аддикта избегания проявляется не в интенсивности, а в стремлении придать этим отношениям «тлеющий» характер. Однако в связи с аддиктивностью такой человек легко уходит в другие аддиктивные реализации. И несмотря на важность отношений с любовным аддиктом, он уходит от них. В отношениях со значимым для себя человеком аддикт старается не раскрывать себя, говоря о чём угодно, но только не о том, что каким-то образом квалифицирует черты его характера, потребности, опасения и пр., защищая себя таим образом от «поглощения» другим человеком и контроля с его стороны.
2. Стремление к избеганию интимного контакта с использованием для этого различных техник психологического дистанционирования. Изучение процесса аддикции позволяет выделить в нём несколько этапов:
1. Период, при котором эмоциональные переживания будут интенсивными и с положительным знаком (приятные переживания). В начале любовный аддикт знакомится с партнёром, который ему импонирует. Часто таким партнёром оказывается аддикт избегания. Это объясняется тем, что аддикт избегания обращает внимание на любовного аддикта и стремится произвести на него большое впечатление. Аддикт избегания на интуитивном уровне «схватывает», что на этого человека он как раз и может произвести желаемое впечатление, так как он чувствует слабость и нуждаемость в нём. Он производит впечатление, демонстрируя, с одной стороны, глубокую эмоциональную заинтересованность, а с другой стороны свою силу и возможности. Таким образом, аддикт избегания проявляет ролевое поведение.
2. На втором этапе происходит развитие фантазирования. Для любовного аддикта характерна развитость способности к фантазированию, навык, к которому формируется у него ещё в детстве. Стимуляция фантазии приятна. Фантазии существовали у аддикта и ранее, но они относились к нереальным, несуществующим людям, выступающим в роли «спасателей». Связь фантазии с реально существующим объектом способствует появлению особого состояния радости, воодушевления и приподнятости. Любовный аддикт, находящийся в этом состоянии, чувствует себя освобождённым от многих неприятных явлений, угнетающих его с детства и приводящих к ощущению жизни как неинтересной и серой. Уйти от такого ощущения можно было только при использовании фантазий. Освобождение от чувства одиночества, изоляции, пустоты, незначимости для окружающих сопровождается приятным ощущением. Реализация отношений сопровождается вступлением в действие механизма, при котором, находясь на пике фантазий, любовный аддикт начинает проявлять всё большую требовательность к партнёру, касающуюся необходимости постоянного пребывания рядом с ним, нахождения с ним «на одной волне», потребности вместе решать все проблемы и думать в одном с аддиктом направлении. Такая требовательность не имеет границ. Любовный аддикт фрустрируется при отсутствии партнёра в течение даже короткого промежутка времени, он требует всё большего внимания к себе. Таким образом, он пытается реализовать нереализованные фантазии, не видя, что его требовательность не соответствует реальности, вызывая отрицательные реакции у другого человека, фактически провоцируя его уход от этих отношений. Поскольку речь идёт о контакте с аддиктом избегания, значимость этого механизма возрастает.
3. Развитие у любовного аддикта сознания того, что в сложившихся отношениях далеко не всё в порядке. И если вначале он отрицает реальность того, что его покидают, то наступает момент, когда этот факт отрицать уже невозможно. Отрицание разрушается, наступают явления отнятия, для которых характерна мрачность, депрессия, грусть и безразличие. Исчезают положительные фантазии. Начинается анализ ситуаций, главная цель которого – повернуть процесс обратно и восстановить прежние отношения. Строятся планы действий, которые до конца не продумываются. Возникают мысли о шантаже, угрозах, планы мести, которые могут в какой-то мере реализовываться в дальнейшем, принимая насильственный характер. В случае разрушения отношений через какое-то время они могут восстановиться снова с тем же или с другим партнёром. Казалось бы, накоплен опыт, который может быть использован, но он используется, главным образом, в ощущении большего, чем прежде, страха быть покинутым.
Любовный аддикт научился распознавать ранние признаки покидания, поэтому период положительной интенсивности чувств объективно оказывается более коротким, так как при появлении признаков покидания сразу же возникает конфликт.
Аддикт избегания так же обладает эмоциональными нарушениями, ему так же присущ страх, но представленность страха носит обратный, по сравнению с любовным аддиктом, характер. На уровне сознания, «на поверхности» у аддикта избегания присутствует страх интимности, репрессированный в подсознание у любовных аддиктов. Это происходит потому, что аддикт избегания боится, что при вступлении в интимные отношения он потеряет свободу, окажется под контролем, потеряет физическую и психическую энергию. Такой страх объясняется тем, что в детстве аддикты избегания уже сталкивались с моделью, которая привела их к убеждённости в том, что всякая интимность – это плохо. На подсознательном уровне у аддикта избегания присутствует неосознаваемый им страх покинутости. Это приводит к желанию аддикта избегания возобновить отношения. Он боится отдаляться на определённое расстояние, и, почувствовав симптомы приближающейся покинутости, возвращается к прежнему уровню отношений.
Аддикты избегания стараются удерживать отношения на определённом, достаточно дистантном уровне, не давая им возможности развиваться, что противоречит поведению любовного аддикта. Аддикт избегания также проходит свой путь в отношении с любовным аддиктом. Для этого пути также характерна положительная и отрицательная интенсивность переживаний. В начале отношений аддикта избегания привлекает в любовном аддикте его ранимость и потребность в защите и во внимании к нему.
Аддикт избегания использует в отношениях с таким человеком различные механизмы соблазна, играя на этих чувствах, демонстрируя своё внимание, обожание, заинтересованность в партнёре и свои возможности. Аддикт избегания получает большое эмоциональное удовольствие, видя, какие чувства он вызвал у любовного аддикта, осознавая то, то он к нему привязался. Это создаёт у него особое состояние, повышает самооценку. Негативная интенсивность начинается с появлением у аддикта избегания чувства внедрения в его жизнь, ограничения его свободы, контроля его поступков и начинающегося процесса его «поглощения» любовным аддиктом. Он испытывает нарастание отрицательных эмоций в связи с требовательностью любовного аддикта.
Аддикт избегания начинает уходить от этих отношений, пытаясь уменьшать их интенсивность, используя при этом разумные доводы типа «Я очень занят». Наступающее освобождение временно смягчает страх. Любовный аддикт оказывается связанным с аддиктом избегания формирующимися соаддиктивными отношениями. Эти отношения включают в себя интенсивность эмоций, насильственность, навязчивость, которые используются обоими партнёрами, чтобы избежать интимности и реальности. Отношения, которые они формируют между собой, составляют отдельную единицу аддиктивного процесса, называемую соаддикцией. Соаддиктивные отношения формируются не только между этими двумя видами аддиктов. Они могут формироваться, например, между двумя любовными аддиктами. Этот симбиоз представлен чрезвычайной интенсивностью взаимоотношений. Они «смешиваются» друг с другом, становясь чрезвычайно зависимыми от этих отношений. Из этих отношений исключаются отношения с другими людьми, являющимися в лучшем случае, вторым фоном, объектом панорамы, воспринимающимся очень поверхностно. Их этих отношений исключаются даже собственные дети, которые в данной ситуации чувствуют себя очень покинутыми. В связи с наличием разницы между людьми в энергетических потенциалах нельзя считать, что два любовных аддикта в отношениях идентичны. Обычно один из них проявляет большую энергетику с более сильным стремлением быть активным. Кто-то из них может заставить другого соответствовать своей фантазии. Другой аддикт может оказаться менее энергетически насыщенным, иметь меньшие возможности. Существующая опасность быть поглощённым любовным аддиктом, быть «высушенным», лишённым энергии, приводит к тому, что в данной ситуации любовный аддикт, чувствующий себя менее энергетически состоятельным, меняет роль и начинает адаптировать характеристики аддикта избегания, т.е. становится по отношению к более сильному любовному аддикту — аддиктом избегания, и старается дистанцироваться от него. Одновременно он может выстраивать с кем-то отношения по другому типу, проявляя характеристики любовного аддикта.
Соаддиктивные отношения могут формироваться не только между двумя любовными аддиктами, но и между аддиктами избегания, выступающими как аддикты избегания по отношению друг к другу. В рамках этих отношений наблюдается низкая интенсивность, основывающаяся на «негласном соглашении», «неписанном контракте», потому что каждый из них именно в этих условиях чувствует себя наиболее комфортно. Комфортные отношения низкой интенсивности внутри семьи очень удобны, но при этом каждый из партнёров имеет потенциальную возможность (которую он, как правило, реализует) создавать интенсивные отношения с другим партнёром в «другом мире и в другой жизни». Это может принимать цивилизованные формы, при которых один из партнёров находит себя в бизнесе, а другой интенсивно включается в другие активности, например, в благотворительность. Или один начинает увлекаться алкоголем, а другой навязчивым растрачиванием денег, садоводством или переустройством дома.
Аддикт избегания в семейных отношениях может избегать другого аддикта, становясь любовным аддиктом в отношениях с другими людьми. Возможен и другой вариант, при котором оба аддикта избегания вместе участвуют в форме активности, интересной для обоих, но не имеющей большого влияния на их отношения друг с другом. Например, они могут активно участвовать в совместной работе, не влияющей на интенсивность их отношений. Таким образом, оба аддикта используют интенсивность вовне, чтобы избежать интимности внутри отношений (например, участие супружеской пары в азартных играх, туризме и пр.) с возникновением общих проблем. Совместные активности могут быть продуктивными и желательными, но вместе с тем они представляют собой препятствие, при котором партнёры интенсивны в сфере разных активностей для того, чтобы избежать активности друг с другом. Объективный анализ значения любой аддикции в жизни человека показывает наличие многих повреждающих последствий, игнорируемых аддиктом, который не учится на собственном опыте и не видит деструктивного действия этих последствий. Аддиктивным приоритетом для любовного аддикта является партнёр и собственные фантазии в отношении него.
Любовный аддикт, поглощённый стремлением создать максимальную интенсивность внутри отношений, в результате теряет контакт с реальностью и не может установить интимные, доверительные отношения, так как доверия, без которого настоящая комфортность невозможна, не существует.
Аддиктивным приоритетом для аддикта избегания является аддикция вне отношений со значимым для него человеком. Это может быть алкоголь, наркотики, секс, работа и пр., используемые для того, чтобы создать интенсивность вне сферы общения со значимым человеком. Возникающие при этом соаддиктивные отношения могут стимулировать развитие других аддикций. Соаддиктивные отношения чаще всего являются романтически-сексуальными отношениями между женщиной – любовным аддиктом и мужчиной – аддиктом избегания, хотя может быть и наоборот. Далеко не все соаддиктивные отношения являются романтически-сексуальными. Разные виды отношений между двумя людьми могут стать соаддиктивными отношениями. Две аддиктивные роли могут одновременно переживаться одним человеком. Например, пациент, являющийся аддиктом избегания, может стать любовным аддиктом вне этих отношений. Или, например, человек, являющийся сексуальным аддиктом, женат на женщине, являющейся любовным аддиктом. Он является аддиктом избегания внутри брачных отношений, но вне этих брачных отношений он является сексуальным аддиктом, и у него есть любовная связь с кем-то, являющимся тоже сексуальным аддиктом. Он избегает интимности с женой, но действует как любовный аддикт по отношению к кому-то ещё. Два человека переживают внутреннюю недостаточность в отношениях с самими собой, и их поведение в аддиктивных отношениях отражают эту внутреннюю недостаточность различными способами. В системе здоровых отношений внутренние границы «Я» защищают человека, создавая состояние комфорта при получении комплимента, поддержки и даже признания сложностей в отношениях. Наличие внутренних границ помогает человеку быть самим собой, уметь ставить реальные цели и реально оценивать свои возможности. В отношениях между аддиктами отсутствуют здоровые разграничения, без которых невозможна интимность между партнёрами, невозможно признание права на собственную жизнь и т.д. Это приводит к тому, что они обвиняют друг друга в нечестности, используют сарказм, преувеличения, оскорбления и т.д.
Можно отметить точку зрения, согласно которой любовные аддикты более «либеральны», а аддикты избегания более «консервативны» в отношениях. Любовный аддикт находится в постоянном поиске удовлетворения своей требовательности, его не устраивает постоянство, он ищет изменений для того, чтобы улучшить отношения, увеличить количество контактов, заботы, внимания и любви.
Аддикт избегания, наоборот, старается закрепиться на достигнутом, поэтому он расходует свою энергию на удержании отношений на одном уровне стабильности и предсказуемости. В этом его отличие от любовного аддикта, постоянно предлагающего «неожиданности». Аддикт избегания недостаточно эмоционален и в этом смысле более рассудочен. Он не находит в изменениях привлекательности. Любовный аддикт, находящийся в отношениях с аддиктом избегания, думает, что беда заключается в том, что его партнёр не хочет изменяться. Однако изменения, которых требует любовный аддикт, рассматриваются аддиктом избегания как капитуляция, как контроль со стороны другого человека, лишающего его свободы выбора.
Любовный аддикт и аддикт избегания тянутся друг к другу потому, что каждый человек первично привлекается к другому вследствие «знакомых» психологических черт, проявляемых кем-то другим. Возникает влечение к «знакомости». Несмотря на то, что черты, привлекающие у другого, могут быть неприятными, вызывать эмоциональную боль, но они привычны с детства и напоминают ситуацию переживаний детства. Оба вида аддиктов обычно не увлекаются неаддиктивными лицами. Такие люди аддиктов не интересуют. Эти люди находятся вне сферы значимых отношений, которые можно было бы с ними установить. При встрече с неаддиктивными людьми они оценивают их своеобразно, считаю скучными и непривлекательными. Таким образом, человек оказывается в ловушке повторений паттернов селф-объектных отношений, заложенных в раннем возрасте. Возникает ностальгическое стремление к повторению старых переживаний, которые можно реализовать только в сфере соаддиктивных отношений.
Согласно Mellody (1992) специфика влечения любовных аддиктов к аддиктам избегания заключается в действии нескольких факторов:
1. Привлекательность того, что знакомо.
2. Привлекательность ситуации, содержащей в себе надежду на то, что паттерны неприятных детских селф-объектных переживаний (раны детства) могут быть излечены на новом уровне.
3. Привлекательность возможности реализации фантазий, созданных в детстве.
Человек обучается проявлению чувств и интимности в соответствии со способом, который реализуется в семье. Дети, воспитывающиеся в дисфункциональных семьях, настолько привыкают к этим способам, что они становятся для него привычно «безопасными». Встреча с человеком, напоминающим ему людей, которые его воспитывали, является подсознательно привлекательной. Поскольку чувство покинутости – это чувство, которое любовные аддикты пережили в своей семье, будучи отчуждёнными, это научило их в детском возрасте быть тихими, одинокими, не проявлять своих желаний, не беспокоить родителей. Позже их подсознательно начинают привлекать люди, не стремящиеся их привязать к себе (аддикты избегания). Эти люди часто вовлечены в аддикции, они чем-то напоминают родителей или авторитетных, но эмоционально дистантных в детстве людей. Самооценка у любовных аддиктов занижена. То, что их покидают родители, для них означало, что они недостойны того, чтобы быть рядом с ними.
Большая часть магнетического притяжения по отношению к аддикту избегания объясняется желанием любовного аддикта залечить рану низкой самооценки. В детстве они не имели возможности заставить родителей, которые покидали их, не делать этого, поэтому они хотят восстановить чувство собственной значимости на новом уровне.
Направления коррекции аддикций:
1. Осознание аддиктом существа содержания его проблемы.
2. Анализ источников проблемы и участия в ней людей, с которыми аддикт наиболее связан.
3. Объяснение характера содержания созависимости, включающей анализ скрытых эмоций вины, стыда, униженности. Анализ созависимости (контроля, защиты и конкуренции).
4. Осознание того, что ситуация, в которую попал аддикт, не является исключительной, и что он всегда может рассчитывать на помощь.
5. Эмоциональный тренинг, умение отличать интимность эмоций от их простого количественного выражения.
6. Обучение аддикта умению анализировать прошлое и налаживать неформальные межличностные контакты с пониманием того, что он может получить настоящую эмоциональную поддержку у определённых людей»…
Источник: Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. Социодинамическая психиатрия. Спб., 2000
Консультации психолога очно, онлайн и переписке.
Кроме того, для Вас могу сделать анализ почерка и нумерологический расчет.
Пишите в лс или на email: znaniaesila@mail.ru
Skype: synny122
|
| |
| |
| Психолог | Дата: Пятница, 14.10.2016, 19:46 | Сообщение # 2 |
|
Старожилы
Группа: Психолог
Сообщений: 1913
Награды: 289
Репутация: 65
Статус: Offline
| Не стреляйте в пианиста, он играет как умеет
Как объяснить себе необъяснимое? Почему ваш партнёр бежит от вас? Зачем он постоянно делает «то ближе, то дальше», причиняя невыразимые страдания? Чья это вина, как такое вообще случается и что делать? Попробуем разобраться.
Создание близких отношений – одна из самых важных жизненных возрастных задач, стремящейся к зрелости личности. Однако, общеизвестно, что из года в год количество разводов растёт. Дистанция между людьми увеличивается. Появление новых терминов – «чайлдфри»* и «синглтоны»** маркирует различные грани современной социальной ситуации. В этих условиях одним удается обрести радость доверительной близости. Другим, увы – нет. Но кто эти люди, что то возникают на горизонте, то стремительно исчезают с него? Ещё один набирающий широкую популярность термин – «аддикт избегания» призван объяснить, почему отношения не клеятся, а подлинная близость невозможна.
Так кто же такой «аддикт избегания»? Аддикт – значит «зависимый». Его зависимость - в избегании близких, искренних, доверительных, продолжительных отношений. Проблема заключена в двойственности ситуации: для аддикта избегания фигура избранника важна и ценна, но при этом, он делает всё для того, чтобы существовать на расстоянии. Отношения поддерживаются в режиме нитевидной пульсации. Скрывая свои мысли, эмоции, внутренние переживания, аддикт избегания параллельно создаёт суррогатные отношения с другими. Обычно это эмоционально менее значимые люди. Как правило, у аддиктов избегания проявляется и альтернативный интерес - к алкоголю, наркотикам, спорту, игромании, трудоголизму, сексоголизму и т.п. одержимостям. Именно это становится их т.н. «аддиктивным приоритетом». ***
В это же время партнеры аддикта избегания - недоумевают, явно страдают, испытывая отвержение и чувствуя себя брошенными. Стараясь быть ещё лучше, они осуществляют гиперухаживания. Но!.. Это лишь активизирует страхи аддикта избегания оказаться под контролем и быть «поглощённым», а на уровне подсознания – страх быть оставленным.**** Соответственно, в определенный момент, аддикт избегания, стремясь ослабить «давление», изымает себя из отношений. Затем же, по мере нарастания ощущения приближающейся покинутости, обратное движение «маятника» заставляет аддикта избегания вновь стремиться к сближению.
Довольно часто аддикты избегания включаются в отношения с т.н. любовными аддиктами. Это в высшей степени драматические союзы без счастливого конца. Аддиктам избегания душно в объятиях «цепляющихся» и «прилипчивых» любовных аддиктов, мечтающих, в свою очередь, исцелить свою травму проигнорированного, неоцененного и нелюбимого человека.
Взаимодействуя со своими избранниками, аддикты избегания поначалу ведут себя очень внимательно и заботливо, всячески обольщая и обнаруживая свой интерес. Формируя влюбленность и встречную зависимость, аддикт избегания повышает свою самооценку. Затем, спустя какое-то время, будучи не в состоянии ответить ожиданиям своего партнера, аддикт избегания начинает чувствовать дискомфорт и давление. Не выдерживая подобной концентрации, он, под тем или иным предлогом дистанцируется. Затем схема воспроизводится снова.
В случае союза двух аддиктов избегания, их может объединять какое-либо совместное увлечение, интерес. Но, при этом, их отношения все равно лишены подлинной искренней близости. Со стороны это может выглядеть как гостевой брак или как «роковая» связь сходящихся и расходящихся любовников, показанная в фильме «28 спален/28 Hotel Rooms» (реж. Мэтт Росс).
Как бы то ни было, при желании аддикт избегания может поддерживать во влюблённом и нуждающемся партнёре чувства и, при этом, регулярно ускользать и вновь появляться, глубоко не вовлекаясь. Радость от доверительной интимности вызывает у таких людей тревогу и непереносимое напряжение. Аддикт избегания невынослив к определенности и обязательности. Уходя от принятия окончательных решений, он – программно «пунктирен». Может ли такой человек постоянно искать новые удовольствия вне общения с вами? Разумеется, да.
Желание уменьшить тревогу и внутренний эмоциональный дискомфорт толкает аддикта избегания на многообразные изыскания. Различные проявления подобной «интимофобии» могут называться по-разному. Неуверенные в себе утешаются тем, что не в состоянии соответствовать ожидаемым высоким предъявляемым стандартам. Холостяки безнадёжно ищут свой идеал, неповзрослевшие исследователи-«дегустаторы» никак не могут «нагуляться», получившие травматический опыт в прежних отношениях – никому никогда уже не смогут «по-настоящему» поверить и т.д. *****
Безусловно, вышеописанные варианты могут наблюдаться не только у аддиктов избегания. Общее здесь – в неспособности создать подлинную близость в отношениях. Тем не менее, именно своеобразная синусоида наглядно проявляется в поведении аддикта избегания. Здесь есть своя шаблонизированная драматургия и повторяемость стереотипного воспроизведения.
Что же лежит в основе подобного восприятия? То, что в психологии называется «нарушением привязанности». В данном случае, речь идет о тревожно-избегающем типе привязанности. Изначально родители воспринимали таких детей как помеху. Ребенок рос и развивался в условиях дефицита участия и неподдельного интереса к своим нуждам и переживаниям. При этом, какие-либо гарантии в получении внимания со стороны родителей отсутствовали. Вследствие этого, у детей сформировалось ощущение ненадежности и неустойчивости. Становясь взрослыми, такие люди рано или поздно проявляют свою отстраненность. Так, в результате, «эмоциональная отверженность порождает дефицит эмпатии». ******
На глубинное недоверие и эмоциональную замороженность невозможно воздействовать просьбами, убеждениями, требованиями или шантажом. Таких людей нельзя «исцелить» своей любовью. Работа с нарушениями привязанности и подобными аддикциями находится в ведении психотерапевтов и психологов. Это длительная и непростая работа. Важно реалистично отдавать себе отчет в перспективах подобной связи. В попытках получить ответную реакцию от того, кто этого дать не в состоянии, можно напрасно потратить годы жизни и километры нервов.
Наряду с этим, возникает интересный вопрос: а в каких случаях дистанцированные отношения, уход или режим «разрыв/сближение» не являются аддикцией избегания?
Во-первых, такое случается, когда человек не здоров. Органические поражения мозга и центральной нервной системы, алкоголизм, наркомания. Психические заболевания, психопатии, пограничные, личностные, аффективные расстройства и т.п. Сексуальные затруднения. В силу скомпенсированности в других сферах жизни, эти проблемы часто остаются недиагностированными. Параллельно возникает вопрос: а могут ли и аддикты избегания быть нездоровыми людьми? Да, поскольку одно другое никак не исключает.
Другие физиологические аспекты. Отношения к интимной близости также могут определяться сильной и слабой сексуальной конституцией, типом сексуальной культуры и сексуальной мотивацией. Сюда же относятся различные отклонения в области психосексуального развития. Все это напрямую влияет на желание и способность находиться в длительных близких отношениях.
Во-вторых, следует упомянуть социальные причины. Дефицит или наоборот избыточность возможностей порой влияют на выбор типа отношений. Консюмеризм, ориентация на гедонистические ценности постсовременного мира могут помешать созданию искренних долгосрочных отношений. Стоит упомянуть и карьерные вариации, интенсивные рабочие темпы, высокие стандарты, прессинг со стороны общества, неопределенность и нестабильность будущего. Возросшие требования к обладанию тем или иным социальным статусом и нормами поведения также мешают многим людям мыслить объективно.
Общеизвестно, что для того, чтобы в наши дни вырастить ребенка нет строгой необходимости состоять в постоянных моногамных супружеских отношениях. Не каждому мужчине легко ужиться с взыскательной женщиной, зарабатывающей больше и обладающей более высоким социальным рейтингом. И наоборот. Обращение к различным социальным моделям зачастую приводит к непониманию и конфликтам. Огромное количество всевозможных мифов мешают образованию устойчивых пар. Столкновение этнических, культурных, родовых/семейных стереотипов может определять негативные варианты личностного взаимодействия.
Выбор тех или иных гендерных амплуа порой также препятствует построению близких отношений в условиях конфликтующих моделей традиционной, современной и постсовременной семьи. Сюда же следует отнести трансформации полоролевого поведения и т.н. кроссполовые акцентуации. *******
В контексте распространения сексуальной свободы стоит упомянуть и толерантность к альтернативным формам близости и союзам. Речь идет о фактической реабилитации промискуитета, распространении свинга, полиамории и других вариантах самовыражения. В наше время, молодые люди гораздо активнее своих отцов и матерей ходят на свидания, живут экспрессивной сексуальной жизнью и практикуют всевозможные версии сожительства/«гражданского брака». При этом, все чаще независимость и одиночество становятся осознанным выбором. ********
В-третьих, это - психологические причины. Здесь можно говорить о неврозах, нарушениях эмоционально-волевой сферы, о выраженности личностных акцентуаций, последствиях воспитания в дисфункциональных семьях и т.д. Эти затруднения напрямую влияют на самооценку, ролевые модели и типы взаимодействия с другими людьми. Зная это, можно понимать, когда дистанция в отношениях вызвана исчерпанностью ресурсов интровертированного астеника, а когда – особенностями восприятия нарцисса.
Последствия психологических травм на разных этапах становления также влияют на формирование моделей близости. Возрастные кризисы взрослых людей актуализируют различное понимание этих жизненных «тестов» и неодинаковую готовность к ответственности и последствиям своих выборов.
Поведенческие нарушения, особенности восприятия, психологические аномалии, типы нервной системы, наследственность с межпоколенческими эстафетами, инфантилизм, «избегающее расстройство личности» - надо быть специалистом, чтобы ясно понимать, почему в паре возникают проблемы.
Итак, что же делать?
Прежде всего, определить насколько вам комфортно состоять в мучительных отношениях сближения-отдаления. Если вас это не устраивает, а возможности исчерпаны, не пускайте все на самотек. Даже поняв причины «роковой» связи, вы, в лучшем случае, измените лишь собственное восприятие. Лучше всего, при наличии желания, совместно с партнером пройти курс терапии. Партнер же, страдающий от собственной неспособности создать доверительную близость, может улучшить свое состояние, работая с психологом индивидуально или в группе. Долго. Дорого. Но это того стоит.
Дмитрий Евгеньевич Барабанов
* Чайлдфри (от англ. childfree - свободный от детей) – осознанный добровольный выбор взрослых людей, подразумевающий отказ от родительства ради личной свободы и комфортной жизни.
** Синглтоны (от англ. singleton – одиночка) – люди, намеренно отказывающиеся от брачных обязательств и построения семьи, ради выгод благополучной жизни и удовольствий.
Литература:
*** Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. Сексуальность в постсовременном мире. М., 2011. С. 268
**** Старшенбаум Г.В. Динамическая психиатрия и клиническая психотерапия. М., 2003. С. 240
См. также Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. Психосоциальная аддиктология. Новосибирск, 2001
***** См. Нарицын Н.Н. Интимофобия. 2004. Цит.
****** Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. Сексуальность в постсовременном мире. М., 2011. С. 158
******* Алексеев Б.Е. Полоролевое поведение и его акцентуации. СПб., 2006
******** Кляйненберг Э. Жизнь соло. Новая социальная реальность М., 2014
См. также Шадрина А. Не замужем. Секс, любовь и семья за пределами брака. М., 2014
Консультации психолога очно, онлайн и переписке.
Кроме того, для Вас могу сделать анализ почерка и нумерологический расчет.
Пишите в лс или на email: znaniaesila@mail.ru
Skype: synny122
|
| |
| |
